Типичный день врача приемного покоя

Ранним утром я переступаю порог кабинета. Лицо коллеги серое и не выспавшееся.
- Как дежурство? – интересуюсь я.

- Опять всю ночь "подберезовиков" возили.- устало отвечает он. Я сочувственно киваю. "Подберезовиками" называют пациентов, которых привозят с улицы на скорой. Напивается человек до потери сознания и падает под березку или под осинку. Сердобольные граждане вызывают "скорую помощь" которая и везет его в больницу. А куда же еще? Человеку плохо! После обследования и диагностики бесчувственных тел, их оставляли трезветь в специальной палате. Утром они благополучно исчезают. Иногда я жалею, что закрыли вытрезвители.

* * *

Маленький, щуплый милиционер заводит в кабинет парня с разбитым носом и синяком во всю щеку.
- Снимите с него наручники - прошу я.
- Не могу – смущенно отвечает милиционер – он кусается. Напился, стал избивать мать. Она то, нас и вызвала. А когда приехали с криком "Нургалиев разрешил!" покусал напарника. Его сейчас зашивают в соседнем кабинете.
- А нос это ему кто? Вы? – улыбаюсь я.
- Не...- трясет головой пострадавший – это мне мать, сковородкой. А чего она похмелиться не дала?
Пока проявляются снимки, угощаю милиционера кофе. Тоже собачья работа у парней. На снимке оказался перелом носа со смещением. Все таки сковородка в руках женщины страшное оружие.

* * *

В кабинет заходит пожилая пара. Именно так в старых фильмах изображали интеллигентов. Мужчина нежно поддерживает женщину под руку.
- Не уследил. – как то виновато, как бы оправдываясь, говорит он мне - упала. Пока я делаю снимок он находится рядом, держа за руку подругу жизни. - Все будет хорошо, родная.
И от этих слов веет такой любовью и нежностью, что я не удерживаюсь, чтобы спросить сколько лет они женаты.
- В этом году золотая свадьба – явно гордясь, отвечает женщина.
Очень приятно, когда люди проносят любовь и нежность друг к другу через всю жизнь.

* * *

Гора историй из травматологии не уменьшается. От снимков сломанных кистей, стоп, суставов и ребер начинает рябить в глазах. Описания постепенно сливаются в одно.
- Ты чо тут вааще?!
Никогда не знал, как ответить на этот вопрос. Отрываю глаза от негатоскопа. В дверях стоит поддатый молодой человек. Бритая голова, куртка, спортивные штаны, лакированные ботинки. Для полноты образа не хватает только кепки и семечек.
- Что у вас за проблема? - спрашиваю устало я.
- Ты чо! Ща тебя будут проблемы. Мы там сидим уже пол часа, а он тут сидит, бля!- парень начинает потихоньку заводиться. Прекрасное, и главное содержательное общение получается.
- Как я понимаю вы хотите сделать рентген. Будьте добры направление и пациента.
Пацанчик исчезает и через минуту появляется с товарищем. Тот пьян настолько, что еле стоит на ногах. Но, тем не менее, пытается что-то кому-то доказать. Руки и лицо, рубашка все в крови. Вдвоем кое-как успокаиваем бойца. Причем непонятно, что было более действенно: мой командный голос или тумаки, обильно раздаваемые товарищем. На снимках перелом кисти и ребер.
- Это... ну...спасибо док! Ты, это... Ну не обижайся...- погрузив на себя тело парнишка выходит из кабинета.

* * *

Женщина 40 лет. Подозрение на перелом таза. На рентгенограмме перелом таза в трех местах, но в стадии консолидации. То есть травма не свежая, а где то около трех-четырех недель. Спрашиваю о обстоятельствах травмы.
- Я пошла за хлебом. И подойдя к входной двери, увидела, что на нее наложено заклятье. Тогда я решила выйти в окно (4 этаж). Кое как добралась до ясновидящей, которая и сняла порчу с двери. За большие между прочим деньги. И знаете доктор, это ведь не первый случай.
- И когда в последний раз накладывали порчу на двери? – поинтересовался я.
- Так месяц назад. Я тогда еще неудачно в окно выпрыгнула, спасаясь от злых чар. Потом две недели болели ноги и ходить было тяжело. Видно все-таки заклятье сработало.
Вот такая магия и хиромантия. Пациентка ходила месяц с переломом таза. Кстати психиатр признал ее абсолютно вменяемой.

* * *

Когда пробегаешь мимо бомжа, где нибудь на Казанском вокзале, прикрыв нос от вони это одно. Когда приходиться удерживать пьяного, вонючего и возбужденного бомжа чтобы сделать ему исследование - это совершенно другое. Вот и сейчас перекладываю бомжа с каталки на рентгеновский стол. Вонь такая, что слезятся глаза. По куртке ползают насекомые. Еще один пьяный вдрызг "подберезовик". Под глазом синяк. Традиционно делаем рентгенографию черепа. Утром он протрезвеет и опять потопает в район трех вокзалов.

* * *

Перед кабинетом сидят три пациента. К каждого на правой руке повязка обильно пропитанная кровью. Спрашиваю об обстоятельствах травмы.
- Топором рубанул – говорит первый.
- Болгарка в руках взорвалась – отвечает второй.
- Слабаки! - третий явно горд, что он такой крутой. - А я себе бензопилой отпилил.
После обработки ран и наложения гипсовых лангет все трое отказались от госпитализации.

* * *

Люди идут потоком: травмы, ОНМК, ранения, хирургическая патология. Через каждые полчаса приходится бегать в соседнее здание, чтобы делать рентгенограммы в операционной и реанимации. Постепенно отключается мозг и делаешь все на автомате: снимок, описание, снимок, описание, снимок, снимок, снимок...
В районе девяти вечера понимаешь, что еще ничего не ел. Некогда. Вот привозят нового больного и опять: снимок, описание, снимок, описание, вызов в реанимацию, операционная. В полночь удается выпить кофе. Начинается ночь и для скорых на стоянке не хватает места. Драки, огнестрелы, травмы. Почти нет трезвых пациентов. Около трех часов ночи поток больных стихает. Есть возможность хотя бы поесть. В санитарной комнате, где обрабатывают поступающих больных, на четвереньках стоит в дупель пьяная женщина и разговаривает со сливным отверстием в полу. Рядом на железных настилах спокойно спят три пьяных бомжа. Дежурство подходит к концу.

* * *

Ранним утром я переступаю выхожу на улицу. Свежий и холодный осенний воздух бодрит.
- Как дежурство? – спрашивает коллега.
- Опять всю ночь "подберезовиков" возили.- устало отвечаю я и еду на второе суточное дежурство, но уже в другую клинику.