1995-й, Москва, одиннадцать часов утра

Однажды, добравшись с утра на работу, понаехавшая застала дикий скандал – какой-то азиатской внешности человек прямо-таки буянил у окошка обменника – топал ногами и бешено грохотал выдвижным лоточком для передачи денег.

-Раз вы не принимаете ветхую валюту, то и выдавать должны только новую!- с сильным китайским акцентом надрывался он.- Не нужны мне ваши мятые рубли!

-Праааавильно!- прицельно пробасил в темечко дебоширу инкассатор Лёша.- Построже надо с этими бабами, а то распустились тут!
Дебошир осёкся, боязливо оглядел Лёшу с ног до головы, пожевал недовольно губами, притих.
Инкассатор Лёша выглядел вызывающе прекрасно – он прямо-таки свисал с тощего плеча понаехавшей и изящно заплетался в ногах. Антураж инкассатора Лёши объяснялся очень просто – буквально на той неделе у него случился день рождения, и он до сих пор его преданно отмечал.

Понаехавшая ввалились в обменник ровно в ту минуту, когда девушка Лада, глотая слёзы, ковырялась в кассе, выбирая новенькие рубли для взъерошенного иностранного гражданина.
-Набираешь? Молодец!- Лёша буквально опрокинулся на диван, вытянул с наслаждением ноги.- Китайцев обижать нельзя, они нам као-сао-ванк поставляют!
-Какой ещё као-сао-ванк?
-Бальзам такой. "Золотая звезда". Вонючий – жуть. Мать этим бальзамом все болячки лечит, начиная от головной боли и заканчивая сглазом.
-То есть как это сглазом? Как можно сглаз лечить?- понаехавшая убрала в сейф инкассаторскую сумку, поправила свисающий с шеи автомат.- И чего это ты разлёгся? Пора в машину, там тебя Шурик ждёт!
-Натурально. Лечит и всё. Ни один сглаз меня не берёт!- Лёша поёрзал спиной, улёгся удобнее на диване, скрестил на груди руки. Девушки невольно залюбовалась им – серые, необычайно глубокого оттенка глаза смотрели ласково и чуть насмешливо, светло-русые густые волосы непокорно вились на вспотевших висках.
-И вообще, я отсюда никуда не пойду. Буду вас охранять!- смешно свёл глаза к переносице Лёша.

-Тут охраны до фигищи. Тебя только не хватало!- фыркнула Лада.
-Такого как я нигде не найдёте. Вон, Нарка не даст соврать. И вообще, я много весёлых историй знаю. Про китайца Ху Цинга, например. Хотите расскажу?
-Нет!!!
-Значит так. Этот Ху Цинг давно уже живёт в Москве, лет двадцать точно. То есть практически ассимилировался. Ментально.
-В смысле ментально?- встрепенулась Лада.
-В смысле мозгами: виртуозно ругается матом, опять же водочку уважает. То есть человек в душе практически русский, а снаружи – нет. Ну скажи по этому поводу своё традиционное, Нарка!
-Мелкая твоя шовинистическая душонка!- с готовностью отозвалась понаехавшая.
-Бггг! Так вот. Женился этот Ху Цинг на нашей русской девушке. Жили они – не тужили, пока у них мальчик не родился. Вот тут-то и начались проблемы. Потому что эмигрировать надо с умом. Человеку по имени Ху делать в России нечего. Родится у тебя сын – быть ему Хуевичем. А дочке, соответственно, быть Хуевной. Что тоже, согласитесь, не фонтан!

Инкассатор Лёша с невозмутимым видом переждал приступ гомерического хохота, скрючившего девушек по разным углам обменника.
-И чего теперь?- отдышалась наконец понаехавшая.
-Имя себе меняет.
-Кто?
-Ху, кто же ещё. Не хочу, говорит, чтобы мой сын звался гордым именем Дмитрий Хуевич, хочу, чтобы он звался Дмитрий Сергеевич!
-Да ну! Небось сам всё придумал,- махнула рукой Лада.
-Вот те крест!- Лёша хаотично потыкал себя в грудь.- Ху на моей однокурснице Ляльке Вересаевой женился. Так что теперь она Лялька Цинг, Хуева жена.

-Ладно, пошли отсюда, рассказчик!- дёрнула Лёшу за рукав понаехавшая.- Нам работать, а ты отвлекаешь.
-Не ценишь ты меня!- причитал Лёша, пока понаехавшая волокла его обратно к ржавой шестёрке, служившей банку инкассаторским автомобилем повышенной бронированности.- И истории ты мои не ценишь! И као-сао-ванком не пользуешься небось!
-Не ценю,- понаехавшая затолкала Лёшу в машину, проследила, чтобы он устойчиво угнездился на сиденье, захлопнула дверцу.- И не пользуюсь. Кстати, бальзам "Золотая звезда" нам вьетнамцы поставляют, а не китайцы, ясно? Аривидерчи, амигос!
-Ты автомат-то отдай, амигос!- загоготал Лёша в победно удаляющуюся спину понаехавшей.
Пришлось позорно возвращаться и вручать Шурику автомат.
-Чтоб глаза мои тебя не видели!- брызнула на прощание ядом понаехавшая.
-Я тоже тебя люблю,- не остался в долгу инкассатор Лёша.

Шестёрка, победно бибикнув "Ламбадой", стартовала в сторону Театрального проезда. Понаехавшая проводила её долгим немигающим взглядом, громко вздохнула.
-Если рассказать на родине, что в Москве среди бела дня можно услышать автомобильный сигнал "Ламбада", никто ведь не поверит!- пожаловалась она прогуливающемуся рядом начальнику гостиничной охраны Сергею Владимировичу по кличке Дровосек.
-Почему не поверят? Очень даже поверят. В Москве – как в Греции. Всё есть!- и Дровосек, двигая бёдрами в ритме ламбады, проникновенно затянул на всю Тверскую,- аааа-рекордасао-ваи-естар-ком-эл-анде-фооооор!
-Я пойду?- вспотела понаехавшая.
-Иди!- смилостивился Дровосек.
-Сергей Владимирович, приём, что это было?- захрипела рация.
-Идите в жопу, приём!- обратно засборил лицо в суровую гримасу Сергей Владимирович по кличке Дровосек.

Что это было? 1995-й, Москва, одиннадцать часов утра. Гостиница "Интурист".
Обычные рабочие будни. Вот что это было.