Как один больной помирать собрался

Воображение может сыграть с человеком злую шутку, поскольку с большей охотой рисует пожирателя непарных носков под кроватью, чем опрокинувшийся на родной улице грузовичок с пряниками. Развитое воображение — превратить шутку в перманентный сарказм, пополняя личный бестиарий и список ужасностей всё новыми представителями и пунктами.
Развитое воображение ипохондрика, получившего высшее медицинское образование и представляющего, как устроен организм (подробно и в картинках), и вовсе подобно голодному демону, которого братья-инквизиторы пригласили внештатным сотрудником, и который теперь нарезает сужающиеся круги вокруг растянутого на дыбе религиозного оппонента и вопрошает, не веря собственному счастью — неужели это всё моё?

Довелось однажды консультировать пациента, который попал с вывихом плеча в травматологию. Нет, он не буянил, не галлюцинировал, агентов вражеской разведки не искал. Он просто собрался умирать, о чём и заявил персоналу. Поскольку основной девиз практически любого медучреждения — "не дадим пациенту спокойно умереть" - то народ засуетился, стал искать, с чего бы это мужику в полном расцвете сил вдруг так приспичило. Проверили всё. Кажется, даже к проктологу сводили, который смотрел и так, и сяк, после чего заявил, что, конечно, в заднице по умолчанию вряд ли возможно найти что-то хорошее и ценное, но ничего фатального он в окуляр ректоскопа не углядел, и если смерть в ближайшее время подкрадётся, то это направление можно смело исключить.

Думаете, он обрадовался этой новости? Как бы не так. Поскольку пациент сам был доктором, он смекнул, что такая возня вокруг него неспроста. Что-то ищут коллеги, а найти не могут. А что можно так упорно искать? Метастазы, не иначе. Откуда? Оо.....

Включился механизм диагностического поиска, но, как и следовало ожидать, он практически сразу пошёл вразнос и окончательно похоронил под своими обломками логику и остатки здравого смысла. Теперь доктор был уверен, что на почве травмы плечевого сустава у него развилась саркома, и вот она-то дала метастазы, которые сейчас так безуспешно ищут. Пора писать завещание, пока какой-нибудь особо шустрый метастаз не проник в мозг.
Отчаявшись в чём-либо убедить и исчерпав все возможные аргументы, травматологи вызвали психиатра. Мол, если уж заявлять пациенту, что он несёт бредятину, то пусть это сделает профессионал. Опять же, а вдруг тот решил суициднуть? А тут его раз — и на чистую воду, и хрен вам, а не смертный грех, дорогой товарищ! В общем, надо было ехать, смотреть.

Больной встретил меня взглядом, исполненным такой вселенской скорби, словно исход из Египта некогда совершил он один, за всех оставшихся. А уж возлежал на больничной койке так величественно — словом, будь я в балахоне, с косой и по делу — рыдал бы, как домохозяйка над бразильским сериалом.
Беседовали мы довольно долго. Я постигал подробности терзаний тела и души, излагаемые высоким штилем, с привлечением красочных метафор. Никогда бы не подумал, что ода обычному вывиху плеча может быть столь захватывающей и заканчиваться гибелью всего живого. Видя, что мои попытки разубедить в трагичности исхода будут расстреляны из главного калибра ещё на дальних подступах, я сменил тактику и предложил: ну, если уж гибели не избежать, то отчего бы не встретить её достойно и с улыбкой? А я уж подсуечусь насчёт нужного медикаментозного фона — антидепрессанты, транквилизаторы... Будете помирать и хихикать, хихикать и помирать.

Пациент засомневался: ведь говорят, что эти ваши ПСИХОТРОПНЫЕ средства вызывают привыкание! А ещё вредны для печени. А ещё снижают потенцию, вот! Как-то мне боязно...

Тут вмешалась супруга, до сих пор незаметно сидевшая в сторонке.
Знаешь что, дорогой? Ты уже мне вот здесь вот сидишь, да, да, как раз на уровне щитовидного хряща! Я с тобой всю долбаную анатомию выучила! Зависимость, говоришь? Так и быть, буду тебе таблетки на погост таскать. Снизится потенция, говоришь? А кого ты на том свете трахать собрался?
Да я просто...

Ну уж нет! Хватит пить мою кровь, начинай уже пить лекарства! Ты вон в прошлый раз об угол стола ногой задел, так месяц возлежал на диване, всё помирал от жировой эмболии, которая с тобой непременно должна была приключиться! Сам ты жировой эмбол, вот ты кто! Пишите рецепты, доктор!
Под эту семейную беседу я выписал рецепты, набросал график приёма лекарств и настрого запретил жене давать больному в руки аннотации — во избежание.